Документ уже находится на рассмотрении Госдумы. Он был внесен в мае 2015 года главой Комитета по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству Павлом Крашенинниковым (см. здесь). Помимо громких новелл о наследственном договоре и совместном завещании супругов он содержит ряд положений, которые по мысли авторов должны усовершенствовать процедуру наследования. В частности, вместо свидетельства о праве на наследство с указанием конкретного имущества предлагается выдавать свидетельство «о праве наследования», констатирующее лишь, что указанное в нем лицо имеет право на наследство. Уточняются также правила о роли душеприказчика и доверительном управлении наследственным имуществом.
«Тенденция расширения видов юридических лиц в ГК уже перешла в область психологии. Имею в виду субкультуру тех объединений, у которых нет своего вида юридических лиц», — прокомментировал профессор Российской школы частного права Сергей Сарбаш довольно неожиданное предложение законопроекта о создании нового вида некоммерческих организаций — нотариальных палат. Члены совета также негативно отзывались практически обо всех изменениях, предлагаемых законопроектом. Например, опасались, что отсутствие в документе о наследовании конкретного перечня имущества заставит людей чаще судиться.
Основные критические замечания касались совместных завещаний и брачных договоров. Авторов упрекали в отсутствии обоснования введения этих конструкций, которые «решительно порывают с многовековой традицией наследственного права» в России. Не хватает, по мнению выступавших, новым институтам и концептуальной проработки. В чем заключается совместность завещания? Обязывает ли она к чему-то? Какие обязательства возникают из наследственного договора и перед кем? Возможна ли уступка прав из него? — сыпали вопросы члены Совета.
Часть проблем связана с недостаточно полным регулированием новых конструкций, а часть — с их несогласованностью с общими положениями ГК. Для их введения потребуется внести изменения в другие части кодекса, обратил внимание заместитель председателя Совета Александр Маковский. Не продуманы, по его мнению, и социальные последствия новшеств. Наследственный договор может стать еще одним инструментом отъема квартир у пенсионеров: «Жулики им будут пользоваться наверняка!»
Чтобы оттенить неясность законопроекта, участники дискуссии обратились к классике. «Родила царица в ночь не то сына, не то дочь...» — процитировал сказку «О царе Салтане» Александр Маковский, намекая, что «неведомой зверушкой» оказались совместные завещания и наследственный договор. «В сказке неведомой зверушкой был князь Гвидон, — напомнил Игорь Цыганенко. — А слова про не неведому зверушку — это навет бояр неверных». «Не поступаем ли мы так же?» — предостерег выступавший. Он предложил смягчить заключение Совета, принципиально допустив введение и совместных завещаний, и наследственных договоров.
Подход поддержала председатель Суда по интеллектуальным правам Людмила Новосёлова. «Многие вещи, по крайней мере, заслуживают обсуждения с точки зрения того, как их реализовывать в российском праве», — заявила она, призвав оценивать новеллы с точки зрения не прошлого, а будущего. Законопроект Павла Крашенинникова, по ее мысли, надо концептуально поддержать, а потом уже обсуждать, что в нем плохого. Введение совместного завещания с осторожностью допустил и академик Юрий Толстой, приславший письменное заключение. В этом его поддержал завкафедры гражданского права МГУ Евгений Суханов («редкий случай, когда я с ним согласен»).
Сам Павел Крашенинников, присутствовавший на заседании, апеллировал к иностранному опыту. Наследственные договоры есть и в Германии, и во Франции — странах, на которые ориентируется российская правовая система. Впрочем, Сергей Сарбаш напомнил, что в Германии отношение к наследственному договору при его введении было «неоднозначным». Немецкий профессор Колер считал его «учреждением в высшей степени сомнительного характера, которое раз и навсегда связывает наследодателя». «Германское гражданское уложение мало уважает личную свободу», — приходил к выводу иностранный ученый.
Председатель Совета Вениамин Яковлев частично согласился с критикой, предложив изменить формулировки заключения. В нем будет указано на необходимость «концептуальной проработки» идеи и, если она будет одобрена, «более конкретной проработки» с точки зрения взаимодействия с другими институтами. Когда может быть завершена эта проработка, пока не ясно, — «может 10 лет, а может и несколько месяцев». «Скорее всего, придется заново писать законопроект», — резюмировал представитель президента в Конституционном суде Михаил Кротов.